Биография. Несколько фактов из жизни искандера махмудова, известных только самому близкому окружению бизнесмена Махмудов искандер азатович биография

26.11.2023

Биография

Состояние

Партнеры

Конкуренты

Сфера интересов

Личная жизнь

Биография

Родители — преподаватели ташкентских вузов, настояли на том, чтобы сын поступил в университет на факультет востоковедения.

В те времена факультет востоковедения Ташкентского университета был тесно связан с военными организациями и готовил сотрудников для работы в странах Востока, куда СССР поставлял вооружение. Что являлось особенно почетным и обещало необычайный карьерный взлет.

Окончив институт, Искандер Махмудов отправился на работу в Ливию, а потом в Ирак. В Ливии работал в организации, которая называлась Главное инженерное управление, это советский аналог «Росвооружения». В Ираке — в одном из советских департаментов, который занимался строительством.

Затем Махмудова пригласили в государственную внешнеторговую организацию «Узбекинторг», которая в рамках выделенных национальных квот занималась закупками необходимых для республики товаров. Первый свой серьезный коммерческий опыт он приобрел там.

Позднее Искандер Махмудов переехал в Москву, где повстречался со своим давним знакомым и земляком Михаилом Черным. Первые шаги в бизнесе они делали вместе. Махмудов устроился в одну из структур Trans World Group, но скоро оттуда ушел и занялся продажей меди.

С июля 1994 по февраль 1996г. — директор АОЗТ «Промышленно-финансовая компания «Мета Сервис».

В 1996г. Махмудов стал генеральным директором Гайского горно-обогатительного комбината — ведущего предприятия на Урале по добыче медной руды.

В 1999г. вместе с партнерами создал Уральскую Горно-металлургическую компанию (УГМК), президентом которой является с момента ее основания до сих пор.

Состояние

УГМК была создана в 1999г. структурами нынешнего президента компании Искандера Махмудова. К тому времени Махмудов вместе с партнерами скупил акции большинства медных предприятий в России — от ГОКов до заводов, выпускающих продукцию конечного передела меди (всего более 20 предприятий в России, а также литовский «Литкабель»; их суммарный оборот в 2001г. составил $1,2 млрд.). Под эгидой УГМК планировалось консолидировать все подконтрольные медные активы. Однако процесс консолидации затянулся: лишь весной 2002г.

УГМК получила разрешение на приобретение контрольных пакетов акций головных предприятий холдинга – «Уралэлектромеди» (60% акций) и Гайского ГОКа (40,67%) («Ведомости», 2002г.).По мнению экспертов, сейчас Махмудов контролирует добычу 35-40% российской меди, остальное приходится на долю «Норильского никеля».

Партнеры

Среди партнеров Искандера Махмудова называют Олега Дерипаску.Помимо Дерипаски Махмудову еще приписывают дружбу с Александром Мамутом. Однако все это, по собственному признанию Искандера Махмудова, в прошлом: «Несколько наших предприятий когда-то имели в собственности акции МДМ-банка. Но это было очень давно, мы эти бумаги продали и больше никаких деловых отношений не поддерживаем. А товарищеские отношения у нас неплохие. Особенно с Мельниченко, с которым мы знакомы уже давно. Мамута я знаю хуже». («Ведомости», 2001г.).

Александр Абрамов, глава «ЕвразХолдинга» в интервью газете «Ведомости» в 2002г. так говорил о партнерстве с Искандером Махмудовым: «Махмудов — акционер НТМК. У него есть 6,8% акций комбината. У нас есть процессинговое соглашение, по которому он поставляет на НТМК сырье с Качканарского ГОКа, которым он владеет, и забирает готовый металл. У нас тоже был пакет акций Качканарского ГОКа, но мы его продали. Махмудов же считает целесообразным сохранять пакет в НТМК. Если мы договоримся с Лисиным [НЛМК] об объединении, то логично было бы консолидировать в большую компанию и Качканарский ГОК. Этот вопрос мы и будем решать с хозяевами ГОКа».

Конкуренты

Сейчас Михаил Живило, глава «Металлургической инвестиционной компании» (МИКОМ) подал в американский суд иск, в котором обвиняет Олега Дерипаску и Искандера Махмудова в даче взяток, рэкете и даже организации заказных убийств.

К Михаилу Живило примкнул бывший партнер и ближайший друг Махмудова — Джалол Хайдаров, которого глава УГМК Искандер Махмудов сначала назначил руководить Качканарским ГОКом, а затем, обвинив в уводе акций, силой изгнал с предприятия.

По словам Алексея Мордашова, генерального директора ОАО «Северсталь», у него есть предположения, что в скандале, связанном с иском его бывшей жены Елены Мордашовой не обошлось без Махмудова. Сам Махмудов тоже прокомментировал ситуацию: «Я не имею абсолютно никакого отношения к этой истории. Какие у Мордашова есть основания, чтобы говорить о моей причастности к делу, я не знаю. Надо его самого спросить. Правда, за историей я внимательно наблюдаю, и если госпоже Мордашовой удастся что-нибудь отсудить, я предложу что-нибудь у нее купить».

Некоторые аналитики считают, что УГМК была элементом так называемой «Семьи» и сейчас сохраняет прочные связи в высших эшелонах российской власти.

Сфера интересов

В зоне интересов Искандера Махмудова кузбасские угольные разрезы, поставляющие металлургическим заводам кокс. Махмудов владеет третью добычи кузбасского угля (седьмая часть всей угледобычи в России). УГМК контролирует «Кузбассразрезуголь» — крупнейшую угольную компанию страны. 16% акций «Кузбассугля», второй угольной компании, принадлежавшие Кемеровской области, по распоряжению губернатора Амана Тулеева были проданы без объявления и конкурса одному единственному покупателю. Им стала новосибирская посредническая компания «Белон». Есть мнение, что за ней стоит Искандер Махмудов.

УГМК – один из реальных претендентов на покупку лицензии на разработку крупнейшего в России и третьего в мире Удоканского медного месторождения (Читинская область). Оно содержит 20 млн. тонн «чистой» меди, что составляет четверть национальных запасов. Предприятия по переработке цветных металловУГМК планомерно поглощает предприятия «вторичного передела» — производителей кабеля и проката. В частности, холдинг планирует получить полный контроль над ОАО «Сибкабель». Интерес для холдинга может представлять и петербургский «Севкабель».

Черная металлургия.

УГМК участник спора вокруг пакетов акций ОАО «Магнитогорский металлургический комбинат», планирует получить контроль над ним, а в перспективе – создать мощный металлургический альянс.В планах Махмудова — поставить под свой контроль «Северсталь». На этом пути уже сделан первый шаг: «союзная» с Махмудовым группа МДМ завладела 36% акций Ковдорского ГОКа — стратегического поставщика «Северстали» (25% железной руды, закупаемой «Северсталью»).

В кузбасских деловых кругах с опаской и раздражением говорят о притязаниях Махмудова на кемеровский химический комбинат «Азот», который сейчас находится в собственности газонефтехимического концерна СИБУР. Есть сведения, что, получив контроль над значительной частью кузбасского угля, Махмудов пытается взять контроль и над алтайским «Коксом», крупнейшим предприятием российской коксохимии.

Транспорт

УГМК через принадлежащее ей ОАО «Кузбассразрезуголь» получила контроль над ОАО «Ростерминалуголь» в Ленинградской области – специализированным портом, мощности которого в перспективе могут перегружать до 6-10 млн. тонн угля в год. Сейчас контрольный пакет акций терминала принадлежит государству, но «Кузбассразрезуголь», выкупив 45% акций, планирует завладеть контрольным пакетом порта. По некоторым сведениям, холдинг заинтересован также в контроле над одним из портов Дальнего Востока, которые пока поделены между «Северсталью», МДМ, «ЕвразХолдингом», ММК и группой «Альянс».В дальнейшем экспансия олигарха может затронуть железные дороги и электростанции, приватизация которых будет происходить в ближайшие годы.

Личная жизнь

Искандер Махмудов женат вторым браком. Со своей прежней женой Махмудов расстался еще до переезда в Москву, но, по некоторым данным, он много времени посвящает сыну от первого брака. Неравнодушен к акулам.

Махмудов Искандар Кахрамонович

Биография

Искандар родился 5 декабря 1963 года в городе Бухаре .

В 1984 году получил образование в Ташкентском государственном университете (Национальный университет Узбекистана). Владеет узбекским, русским, арабским и английскими языками.

С 1984 года по 1986 год работал переводчиком группы советских военных советников и специалистов работавших в Главном инженерном управлении Ливии (ливийский аналог советского «Росвооружения»). Работал в структуре Министерства внешнеэкономических связей СССР.

С 1986 года по 1988 год был переводчиком группы советских военных советников в Управлении строительства военных объектов Иракского генштаба.

С 1988 года по 1990 год трудился на средних руководящих должностях в Государственной акционерной компании «Узбекинторг» в Ташкенте .

С 1991 по 1994 год работал на должности заместителя директора по маркетингу АО «Алис».

С 1994 года по 1996 год работал директором АОЗТ "Промышленно-финансовая компания «Мета Сервис»".

1996: Гендиректор "Гайский горно-обогатительный комбинат"

В 1996 году стал генеральным директором Гайского горно-обогатительного комбината.

В 1999 году вместе с партнерами создал Уральскую горно-металлургическую компанию .

1999: Гендиректор "УГМК"

В 1999 году был генеральным директором УГМК

С 1999 года занял должность президента УГМК .

На 23 апреля 2018 года Искандар Кахрамонович Махмудов работает на должности президента УГМК .

Семья

Супруга Маргарита Махмудова .

Одна из дочерних структур УГМК занимается коммерческими запусками космических спутников.

Искандар Махмудов – российский предприниматель узбекского происхождения, основатель и президент Уральской горно-металлургической компании (УГМК) с 1999 года.

Активы

В конце 2000-х годов СМИ писали об УГМК как о холдинге, объединявшем активы около 30 предприятий, расположенных в десяти регионах

Родители - преподаватели ташкентских вузов, настояли на том, чтобы сын поступил в университет на факультет востоковедения.

Окончив институт, Искандер Махмудов отправился на работу в Ливию, а потом в Ирак. В Ливии работал в организации, которая называлась Главное инженерное управление, это советский аналог «Росвооружения». В Ираке - в одном из советских департаментов, который занимался строительством.

С июля 1994 по февраль 1996г. - директор АОЗТ «Промышленно-финансовая компания «Мета Сервис».

Лучшие дня

В 1996г. Махмудов стал генеральным директором Гайского горно-обогатительного комбината - ведущего предприятия на Урале по добыче медной руды.

Чем владеет

УГМК была создана в 1999г. структурами нынешнего президента компании Искандера Махмудова. К тому времени Махмудов вместе с партнерами скупил акции большинства медных предприятий в России - от ГОКов до заводов, выпускающих продукцию конечного передела меди (всего более 20 предприятий в России, а также литовский «Литкабель»; их суммарный оборот в 2001г. составил $1,2 млрд.). Под эгидой УГМК планировалось консолидировать все подконтрольные медные активы. Однако процесс консолидации затянулся: лишь весной 2002г. УГМК получила разрешение на приобретение контрольных пакетов акций головных предприятий холдинга – «Уралэлектромеди» (60% акций) и Гайского ГОКа (40,67%) («Ведомости», 2002г.).

По мнению экспертов, сейчас Махмудов контролирует добычу 35-40% российской меди, остальное приходится на долю «Норильского никеля».

Партнеры

Среди партнеров Искандера Махмудова называют Олега Дерипаску.

Помимо Дерипаски Махмудову еще приписывают дружбу с Александром Мамутом. Однако все это, по собственному признанию Искандера Махмудова, в прошлом: «Несколько наших предприятий когда-то имели в собственности акции МДМ-банка. Но это было очень давно, мы эти бумаги продали и больше никаких деловых отношений не поддерживаем. А товарищеские отношения у нас неплохие. Особенно с Мельниченко, с которым мы знакомы уже давно. Мамута я знаю хуже». («Ведомости», 2001г.).

Александр Абрамов, глава «ЕвразХолдинга» в интервью газете «Ведомости» в 2002г. так говорил о партнерстве с Искандером Махмудовым: «Махмудов - акционер НТМК. У него есть 6,8% акций комбината. У нас есть процессинговое соглашение, по которому он поставляет на НТМК сырье с Качканарского ГОКа, которым он владеет, и забирает готовый металл. У нас тоже был пакет акций Качканарского ГОКа, но мы его продали. Махмудов же считает целесообразным сохранять пакет в НТМК. Если мы договоримся с Лисиным [НЛМК] об объединении, то логично было бы консолидировать в большую компанию и Качканарский ГОК. Этот вопрос мы и будем решать с хозяевами ГОКа».

Противники

К Михаилу Живило примкнул бывший партнер и ближайший друг Махмудова - Джалол Хайдаров, которого глава УГМК Искандер Махмудов сначала назначил руководить Качканарским ГОКом, а затем, обвинив в уводе акций, силой изгнал с предприятия.

Лобби

Куда направлены интересы

Ресурсы

В зоне интересов Искандера Махмудова кузбасские угольные разрезы, поставляющие металлургическим заводам кокс. Махмудов владеет третью добычи кузбасского угля (седьмая часть всей угледобычи в России). УГМК контролирует «Кузбассразрезуголь» - крупнейшую угольную компанию страны. 16% акций «Кузбассугля», второй угольной компании, принадлежавшие Кемеровской области, по распоряжению губернатора Амана Тулеева были проданы без объявления и конкурса одному единственному покупателю. Им стала новосибирская посредническая компания «Белон». Есть мнение, что за ней стоит Искандер Махмудов.

Предприятия по переработке цветных металлов

УГМК планомерно поглощает предприятия «вторичного передела» - производителей кабеля и проката. В частности, холдинг планирует получить полный контроль над ОАО «Сибкабель». Интерес для холдинга может представлять и петербургский «Севкабель».

Черная металлургия.

В планах Махмудова - поставить под свой контроль «Северсталь». На этом пути уже сделан первый шаг: «союзная» с Махмудовым группа МДМ завладела 36% акций Ковдорского ГОКа - стратегического поставщика «Северстали» (25% железной руды, закупаемой «Северсталью»).

Химия

Транспорт

В дальнейшем экспансия олигарха может затронуть железные дороги и электростанции, приватизация которых будет происходить в ближайшие годы.

Личное

tashkentskay Shkola,Best of the Bests.
Ulugbek Djamalov. 14.08.2010 06:45:16

Sho skaghehi,Molodchik,Y voshichyusy,etot pareni,Rodilsa v Buhare,naprotiv Moego Doma,v tashkente Viros na odnoi ulice so Mnoi,zakonchil odnu shkolu so Mnoi ,I Dostig Takih Visot,Molotok,a Y tut v Americe Duraka Valyu ,Dai Bog Emu eche Bolichih uspehov,Hoty kuda ughe Bolichih,Y slichal,Shto u nego Troiny Rodilasa,Ochevidno On Bogom pomechanbli Pareni,Esli,kto Vstretit ego Raniche ot Meny ogromnbli Privet,Tam v Svoe vremy,Y Nikite nachemu obchemu Drugu posovetoval ,Davno ughe v Ego Tyghelie vremena otpravitsa v Moskvu k Ise,nadeusy Seichas Oni Rydom vmeste,oboim ot Meny Privet.

Махмудов Искандар (Искандер) Кахрамонович родился 5 декабря 1963 года в Бухаре Узбекской ССР. Отец - Кахрамон - работал инженером-строителем, мать преподавала русский язык. Дошкольником вместе с семьей переехал в Ташкент, где и провел свои детские и юношеские годы.

Образование

Высшее образование получил в Ташкентском государственном университете. По некоторым данным, родители будущего миллиардера настояли на том, чтобы он поступал в ТГУ на факультет востоковедения. К 1984 году овладел арабским языком, который ему вскоре пригодился на службе.

Трудовая деятельность

Выпустившись из университета трудоустроился в Главное инженерное управление Министерства внешней торговли СССР и в качестве инженера-переводчика отправился работать в Ливию. Спустя полтора года перебрался в Ирак, где проработал переводчиком порядка двух с половиной лет.

Оставив инженерно-переводческую деятельность при Госкомитете Совета министров СССР по внешним экономическим связям, в 1988-м он стал сотрудником Государственной акционерной компании «Узбекинторг» в Ташкенте, где трудился по 1990 год. Тогда же будущий миллиардер познакомился со своими компаньонами - братьями Львом и Михаилом Черными. Вслед за ними он переехал в Москву и начал отвечать за угольное направление в их бизнесе (Trans Commodities), поскольку имел опыт работы с сырьем. Позднее стал младшим партнером в фирме братьев Черных и Рубенов Trans World Group (TWG), зарегистрированной в Лондоне.

С 1991-го по июнь 1994 года был заместителем директора по маркетингу АО «Алис».

В 1993-м ушел из TWG и в 1994 году начал скупать акции медных предприятий.

С июля 1994 по февраль 1996 года был директором АОЗТ «Промышленно-финансовая компания «Мета Сервис». В 1994-м принял участие в приватизации единственного в Казахстане Павлодарского алюминиевого завода.

В 1996-м возглавил в качестве генерального директора ведущее предприятие на Урале по добыче медной руды - Гайский горно-обогатительный комбинат.

В 1998-1999 годах не без поддержки компаньона Михаила Черного создал Уральскую горно-металлургическую компанию (7 крупных и множество мелких заводов Урала, «Уралэлектромедь», Среднеуральский медеплавильный завод, Качканарский ГОК и т. д., по данным журнала «Профиль» на начало 2002 года контролировал примерно 40 % добычи меди в РФ, остальные 60 % - «Норникель»). С тех пор и по настоящее время возглавляет УГМК в должности президента.

В 2002-м на базе предприятий, контролируемых Искандером и Дмитрием Комиссаровым, было создано ЗАО «Трансмашхолдинг» - крупнейший в России производитель подвижного состава для рельсового транспорта.

Он и партнер Андрей Бокарев держат 13 % акций ООО «Трансойл» (80%-й пакет «Трансойла» принадлежат другому миллиардеру - Геннадию Тимченко) и выступают собственниками ООО «Московская пассажирская компания».

Подконтрольная ему УГМК, в свою очередь, владеет 100% акций ресторанного холдинга Food Service Capital, куда входят «Единая сеть питания», обслуживающая пассажиров поездов «Сапсан», 17 стейкхаусов, 3 рыбных заведения, 6 пивных и 8 бургерных. Также с 2013-го УГМК принадлежит контрольный пакет акций чешского предприятия Kunovice Aircraft Industries, которое выпускает малые пассажирские самолеты.

Является акционером ООО «Аэроэкспресс» (17%), а с мая 2015-го - держателем 12,25% акций оружейного концерна «Калашников».

Благотворительность

Известен как щедрый благотворитель во всех сферах общественной жизни: поддерживает медицину, детские дома, ветеранов войны и других.

Входит в первую двадцатку самых богатых бизнесменов России согласно ежегодному рейтингу журнала Forbes. Так, в 2011-м бизнесмен находился на 12-й строке списка с состоянием в 9,9 миллиарда долларов, в 2013-м - на 15-м месте с отметкой в 8,7 миллиарда долларов, в 2015-м опустился на 29-ю строку с состоянием в $3,5 млрд, а на март 2016-го занимал 21-ю позицию ($4 млрд).

В 2017-м расположился на 19-м месте с состоянием в $6,5 млрд, в 2018-м поднялся на 16-ю строку, увеличив состояние на $800 млн.

18 апреля 2019 года вышел очередной список Forbes, в нем среди самых богатых бизнесменов России он занял 18-е место с отметкой в $6,6 млрд.

Интересные факты

Известный бизнесмен обладает знанием шести языков, среди которых узбекский, таджикский, русский, арабский, фарси и английский.

Семейное положение

Женат вторым браком. С первой супругой, узбечкой по национальности, он разошелся еще до переезда в российскую столицу. Нынешняя супруга - Маргарита Ильдусовна Махмутова (татарка по национальности).

От первого брака у него есть сын, Джахангир, 1987 года рождения.

https://www.сайт/2013-05-27/neskolko_faktov_iz_zhizni_iskandera_mahmudova_izvestnyh_tolko_samomu_blizkomu_okruzheniyu_biznesmena

Несколько фактов из жизни Искандера Махмудова, известных только самому близкому окружению бизнесмена

Forbes опубликовал большой материал про жизнь и становление основателя и президента Уральской горно-металлургической компании Искандера Махмудова, занимающего 15 место в списке Forbes с состоянием в 8,7 млрд долларов. В тексте приводятся факты, до сих пор известные только самому близкому окружению Махмудова.

Уроженца Бухары Искандера Махмудова родители (отец – инженер-строитель, мать – преподаватель русского языка) привезли в узбекскую столицу в раннем детстве. Там он в 1980 году поступил на факультет востоковедения Ташкентского университета. Однокурсники, которых Forbes расспрашивал об Искандере, отвечали, что он «ничем не запомнился». Может быть, это качество и привлекло к студенту внимание служб, которые ценят незаметных людей со знанием иностранных языков.

В Ливию специалист в области истории и литературы Искандер Махмудов поехал в 1985 году от Главного инженерного управления Министерства внешней торговли – предшественника «Рособоронэкспорта». Махмудов провел 1,5 года в Ливии, затем 2,5 года – в Ираке. А потом с должности «инженер-переводчик» ушел в другую организацию – республиканское внешнеторговое объединение «Узбекинторг». Его отдел «Проммашсырье» поставлял на экспорт промышленную продукцию узбекских заводов, в основном металлургию и химию. «В обмен они везли в Узбекистан ходовой товар: дубленки, одежду, прочее барахло – в общем, дефицитные товары конца 1980-х годов», – вспоминает один из давних знакомых Махмудова. В этой сфере в Ташкенте не было никого известнее братьев Льва и Михаила Черных, «цеховиков» советского времени и видных кооператоров.

В конце 1980-х Черным стало тесно в Ташкенте, и они перебрались в Москву. В 1989 году они основали советско-панамское СП «Колумб», называвшее своей специализацией торговлю древесиной, а на деле зарабатывавшее на всем подряд. Изначально всем в «Колумбе» заправлял старший брат Лев и его ближайший соратник, еще один уроженец Ташкента Яков Голдовский. Поэтому Михаил решил организовать свой бизнес, тоже с опорой на земляков. В 1991 году он предложил Махмудову переехать в Москву и работать на него – Черному нужны были люди с опытом работы с внешними рынками. Он уже нашел американского инвестора – Сэма Кислина.

Бывший одессит Семен Кислин эмигрировал в США в 1970-х годах, заработал на торговле бытовой техникой и приехал в Россию в надежде заработать на зарождающемся капитализме. Trans Commodities была его фирмой, и на первых порах она торговала всем подряд. Ее сотрудники с усмешкой говорят о казусе с двумя контейнерами «отличных, но очень дешевых кроссовок, по 1 доллар за пару», купленных где-то Кислиным, которые не глядя перепродали по $4. Покупатель вскоре позвонил и сообщил, что кроссовки разваливаются при первой носке – оказалось, это были тапочки для покойников, предназначенные для одевания в гроб. Шутки кончились, когда Trans Commodities пришла в металлургию. Махмудова поставили отвечать за угольное направление, потому что у него был опыт работы с промышленным сырьем.

Деньги Кислина позволили Trans Commodities стать королями рынка в начале 1990-х. «Таких условий не предлагал никто – тонна угля стоила, допустим, 150 рублей, они платили 150 плюс доллар сверху, да все шахты к ним в очередь выстраивались», – вспоминает владелец одной из металлургических компаний. Уголь отдавали на переработку, кокс поставляли металлургам, оплату принимали сталью, которую грузили на экспорт. Разница внутренних и внешних цен и бешеная инфляция давали маржу в сотни процентов, оборот компании перевалил за 100 млн долларов в год, фантастические для того времени деньги. Фирма расширялась и нанимала новых людей, одним из них в 1992 году стал бывший замдиректора Карагандинского металлургического комбината Владимир Лисин, которого в Trans Commodities пригласил пересекавшийся с ним по работе в «Узбекинторге» Махмудов.

А Кислин, вложивший в операции с металлургическим сырьем кровные 30 млн долларов, стал лишним: ему предложили осуществлять «представительские функции» в Нью-Йорке. Когда Кислин попытался спорить, Черной организовал новую фирму Trans CIS Commodities, куда разом перешли все сотрудники старой. Кислин грозил судом, над ним лишь смеялись и советовали подумать о собственном здоровье. «Я все продал. Чем лежать в гробу с деньгами, я предпочел жить с женой и детьми», – вспоминал Кислин в интервью Forbes.

Тем временем Лев Черной тоже занялся металлургией, неожиданно даже для себя: кто-то расплатился с ним партией алюминия и в поисках покупателя Лев вышел на британца Дэвида Рубена. Рубен потом вспоминал день, когда в 1992 году в его новый московский офис вошел хромой человек с тяжелой тростью (Лев Черной в детстве переболел полиомиелитом, ниже колена одной ноги у него протез). Уроженцы Бомбея Дэвид и Саймон владели фирмой Trans World: Дэвид отвечал в ней за торговлю металлами, Саймон вкладывал прибыль в британскую недвижимость, которая сейчас составляет основу состояния Рубенов (№103 в мировом рейтинге Forbes). Вспоминать о прошлом они не хотят. «Какой... дал вам этот номер? Не звоните мне больше никогда», – бросил Дэвид в ответ на звонок Forbes.

Рубены предложили совместный бизнес: компанию братьев Черных и Рубенов позже назовут Trans World Group (TWG). Сами владельцы предпочитали не называть ее никак: союз «цеховиков» с помешанными на сложных схемах Рубенами породил монстра. В период расцвета в середине 1990-х TWG состояла из сотен офшоров и трастов, которые владели друг другом, менялись местами, ликвидировались и заменялись другими, и иногда нельзя было сказать, кто чем владеет и где конец цепочки. Но два бывших топ-менеджера TWG рассказали Forbes, что этот бизнес был поделен поровну между Рубенами и Черными: каждый брат владел 25%. Доли младших, российских партнеров Черных «понятийно» помещались внутри их долей в TWG.

«Понятийно» означает, что юридическое оформление этих долей Черных не волновало: договоренности были в основном на словах и по каждому проекту доля младшего партнера оговаривалась отдельно. В бизнесе всегда было очень много личного. «У Льва вообще тяжелый характер, может быть, из-за инвалидности, а Махмудова и Дерипаску он всегда не любил и убеждал Мишу, что они его предадут», – говорит хороший знакомый Черных и Махмудова. Когда в 1993 году Михаил Черной и еще один его партнер – Антон Малевский – уехали в Израиль и на хозяйстве в Москве остался Лев, у него тут же возник конфликт с Махмудовым. «Михаил его [Махмудова] любил, а Лев сразу не воспринимал. Кончилось тем, что Лев отстранил его от работы с алюминием и Махмудов занялся медью», – пояснял Forbes Владимир Лисин, занимавший пост вице-президента Trans CIS Commodities.

В 1993 году Махмудов ушел из TWG, оставшись партнером Михаила Черного в проектах за пределами группы, и в 1994 году начал скупку акций медных предприятий. Как позже говорил на одном из судебных процессов сам Черной, изначально их доли в общих с Махмудовым проектах делились в соотношении 70 на 30, а к концу 1990-х уже 50 на 50. Примерно такое же партнерство у Черного было с Олегом Дерипаской, владельцем небольшого пакета акций Саянского алюминиевого завода. Он обратился с Михаилу за деньгами для увеличения доли в СаАЗе и стал еще одним его младшим партнером.

«У Левы и Миши всегда было чутье на захват. У [бывшего партнера Бориса Березовского Бадри] Патаркацишвили было такое же чутье, но Бадри любил договариваться, а они обычно жестко заходили и ставили талантливого паренька на актив – Махмудова, Дерипаску, Лисина, Некрича», – говорит бизнесмен, владевший в 1990-х одной из металлургических компаний. Что такое «жестко»? «Хорошая дружба с милицией, судами, прокуратурой, с губернатором. Они с криминалом не связывались, скорее правоохранительные органы покупали, – говорит Антон Баков, возглавлявший Серовский металлургический завод, владельцами которого Черной и партнеры стали в 2000 году. – Наш завод по приказу Росселя захватили «200 спартанцев», я приехал: железная решетка, не пускают. Митинговали неделю, да и признали поражение».

Сдаться, но на рыночных условиях, был готов бывший владелец компании «МИКОМ» Михаил Живило, владевший в 1990-е несколькими крупными металлургическими заводами в Кузбассе (впоследствии заводы стали частью «Евраза» и «Русала»). «Они сказали: нет, мы и так заберем» – так Живило вспоминал в беседе с Forbes свои переговоры с Черным и его партнерами о контроле над своим бизнесом. Продажу бизнеса Живило подписал уже из Франции, где скрывался от заведенного на родине уголовного дела – и «за гораздо меньшие деньги, чем бизнес стоил на самом деле».

Но бывали и нетипичные истории поглощений. Махмудов около года присматривался к «Уралэлектромеди», ставшей впоследствии основой его медного холдинга. Он поставлял сырье на завод и познакомился с коммерческим директором предприятия, «талантливым пареньком» Андреем Козицыным. «Завод был должен Черному с Махмудовым много денег за сырье, но директор их в упор не замечал, ему плевать было», – вспоминает в беседе с Forbes знакомый Махмудова. А напрасно. Козицын через фирму «Вита» контролировал 30% завода, Махмудов договорился с ним, организовал быструю скупку бумаг у работников, и в 1995 году у «Уралэлектромеди» уже были новые хозяева и новый директор – сам Козицын. Он стал младшим партнером Махмудова, до сих пор возглавляет Уральскую горно-металлургическую компанию (УГМК), и его состояние достигает 1,2 млрд долларов.

В середине 1990-х все младшие партнеры Черного жили как дружная команда: работали над общими проектами, вместе финансировали самые неожиданные бизнесы, такие как «Союзконтракт», знаменитый рекламной кампанией «Окорочка летят», или Дом моды Юдашкина. Любили шумно отдохнуть в ночных клубах или за границей. Партнерами во многих проектах и завсегдатаями вечеринок были Антон Малевский и Сергей Попов, которых спустя десяток лет в показаниях для Лондонского суда Дерипаска назовет «участниками ОПГ» и «крышей». Но это потом, а тогда вся команда поддержала Черного после разрыва отношений с TWG в 1997 году.

Дэвид Рубен как-то похвастался в интервью журналу Fortune, что к 1997 году группа владела крупными пакетами акций как минимум 20 металлургических заводов. TWG была крупнейшим частным клиентом РЖД, контролировала крупнейшие алюминиевые заводы, 20% черной металлургии России, значительную часть металлургии Казахстана и Украины, порты, транспортные компании, выручка группы в 1997 году составила 6 млрд долларов.  Но именно тогда в TWG произошел раскол.

Причин было много: Михаил ссорился с Рубенами и обвинял их в воровстве, Лев не доверял младшим партнерам брата, Рубены мечтали о продаже своей части бизнеса западным покупателям и хотели очиститься от «рейдерского» шлейфа. Лев был генератором идей, за их реализацию отвечал Михаил, поэтому именно он был окружен людьми, репутация которых могла помешать сделке. В 1997 году Рубены убедили Льва заплатить брату 400 млн долларов за его долю в TWG (расчеты прошли в 1999 году). Михаил отступил – как потом оказалось, лишь на время – и начал выстраивать собственный бизнес. В 1997 году он создал «Сибирский алюминий», который возглавил Дерипаска. А в 1999 году – Уральскую горно-металлургическую компанию, управление которой было поручено Махмудову.

В 1998 году бизнес Черного и Махмудова пополнился еще одним активом: они купили 40% акций «Кузбассразрезугля» (КРУ), крупнейшей тогда угольной компании России и основного поставщика коксующегося угля для металлургии. За «Кузбассразрезуголь» боролись три группировки – «Интерфин» Алишера Усманова, Андрея Скоча и Льва Кветного; «Миком» Михаила Живило и собственно Черной с Махмудовым. О скупке акций компании через банк «Империал» договорился Усманов, но весной 1998-го банку понадобились деньги, и его владелец Сергей Родионов выставил 40%-й пакет «Кузбассразрезугля» на продажу. Первым претендентом стал Живило, перечисливший задаток 27 млн долларов. Однако вскоре к Родионову пришел знакомый Махмудова Андрей Бокарев и сообщил, что есть и другие претенденты – Черной и его партнеры. Они выглядели «более убедительно», вспоминает участник тех событий, к тому же без всяких бумаг и гарантий Махмудов перевел «Империалу» 27 млн долларов, которые вернули Живило. Для пытавшегося было возражать «Интерфина» у Черного и его партнеров тоже нашлись серьезные аргументы.

К 2000 году Черной и Махмудов увеличили пакет КРУ до контрольного, Бокарев стал управляющим и младшим партнером в угольной компании, а затем и в остальных бизнесах Махмудова. Сейчас его состояние, по оценке Forbes, 1,35 млрд долларов.

В ходе развала TWG каждый из участников «понятийного» бизнеса пытался вырвать свою долю, что порой выливалось в полномасштабную войну. Один из ее эпизодов – история Качканарского ГОКа, контроль над которым весной 1999 года пытался перехватить ставленник Черного Джалол Хайдаров, однокурсник Махмудова, с которыми они дружили с 16 лет. Хайдаров управлял ГОКом от Черного и партнеров и одновременно сам скупал акции. В какой-то момент старшие партнеры решили, что он ворует их деньги. Хайдаров (по документам – владелец ГОКа) решил принять бой. Разбираться поручили Искандеру: он в свое время привел Джалола в группу.

«Война за Качканар» запомнилась деталями: ведущие в город дороги перегораживали самосвалами и «сошедшим с рельсов» поездом; группа акционеров пыталась проникнуть в Качканар под видом лыжников и в итоге провела внеочередное собрание в зимнем лесу; самолет с группой силовой поддержки развернули в воздухе и разоружили силами милиции. Юристы утопали в десятках противоречащих друг другу решений судов.

Именно тогда публика впервые услышала имя Искандера Махмудова – он одержал победу. В разгар конфликта милиция задержала Хайдарова в московском кафе, в кармане у него нашли героин. Вскоре после этого он сбежал за границу и уже там подал иск в американский суд против «преступной группы» в составе Черного, Дерипаски, Малевского, «Евраза» и группы МДМ – и, конечно, против своего старого друга Махмудова. Хайдаров обвинил их в сотнях преступлений, начиная от организации убийства и вымогательства и заканчивая подкупом губернаторов и отмыванием денег. Но суд США решил, что дело не относится к его юрисдикции, суды в России Хайдаров проиграл, сейчас он живет в Израиле под другой фамилией. Связаться с ним Forbes не удалось.

«Хайдаров решил, что ему надо быть самостоятельным. Пришел бы нормально, сказал, ради бога – выкупай, и разошлись бы. Но он пошел другим путем. Пришлось ему доказывать, что все не так», – вспоминает собеседник Forbes в окружении Махмудова. Обвинения Хайдарова он называет «выдумками»: «Акции [на которые претендовал Хайдаров] были наши, мы их вернули, а те 20% ГОКа, которые он сам купил, у него и остались, он их потом продал «Евразу».

«Братская война» между Михаилом Черным и TWG Льва Черного и Рубенов в конце 1990-х была в самом разгаре, когда на сцену вышли «акционеры «Сибнефти» – Абрамович, Березовский и Патаркацишвили, неожиданно для всех купившие доли TWG в алюминиевых заводах. В стане противника возникло замешательство. Махмудов жаждал продолжения войны, Черной колебался. Дерипаске, у которого начинались романтические отношения с дочерью Валентина Юмашева Полиной, пообещали, что общий бизнес с Романом Абрамовичем (с Юмашевым они близкие друзья) выведет его  на качественно новый уровень. Он уговаривал всех на мировую. Черной согласился на сделку в виде образования новой, единой компании «Русал».

Представитель «партии войны», Махмудов остался в стороне, что не помешало ему сохранять деловые отношения с Черным еще несколько лет. В то время в медном и угольном бизнесе Махмудов был уже не младшим, а равным партнером Михаила.

На рубеже 2000-х Махмудов и Черной напоминают хищников, остановившихся перед прыжком в самый последний момент. Они развязали сразу несколько войн: только что вытеснили из страны Михаила Живило, завладев большей частью его активов, вошли в «Нижневартовскнефтегаз» («дочка» ТНК), выведя из него все добывающие активы под носом у «Альфы», купили 30% «Магнитки» и готовились к борьбе с Виктором Рашниковым.

И вдруг буквально за пару лет все меняется: активы Живило продали «Евразу», нефтяные – «Альфе», война с Рашниковым так и не началась. Возможно, дело в том, что в стране сменилась власть и Черной решил не рисковать. К тому же у него уже были большие проекты за пределами России – в Израиле, Болгарии, других странах – ему нужны были деньги. В 2001 году он договорился о продаже доли в «Русале» Дерипаске – по старой привычке записав договор на клочке бумаги, что вылилось потом в многолетнюю судебную тяжбу.

В 2002 году Черной решил продать свою долю в «Кузбассразрезугле»: с таким предложением на него вышел Филарет Гальчев, которого готов был финансировать Сбербанк. Узнав об этом, рассказывает знакомый Махмудова, Искандер сделал встречное предложение: о выкупе доли Черного во всех совместных активах. Подумав, тот согласился. Сколько Черной получил за них, неизвестно, но один из знакомых Михаила утверждает, что в 2001–2002 годах Дерипаска и Махмудов в общей сложности выплатили ему больше 2 млрд долларов, большую часть которых заняли у банков. К настоящему моменту из-за неудачных зарубежных инвестиций Черной потерял почти все, говорят его знакомые.

В 2002 году Черной получил деньги, а Махмудов стал главным владельцем медного холдинга УГМК и «Кузбассразрезугля». В обоих у него уже были младшие партнеры – Козицын и Бокарев, которым новый хозяин поручил управление. Черной вышел из бизнеса не вовремя, буквально через год начался резкий рост: медь в течение следующих четырех лет подорожала примерно в пять раз, коксующийся уголь – почти втрое. Денег хватало и на погашение кредитов для выкупа доли Черного, и на новые инвестиции – они у Махмудова дали совсем другой результат. В список богатейших российских бизнесменов по версии Forbes, впервые опубликованный в 2004 году, Махмудов вошел с состоянием 2,1 млрд долларов.

Встречей с представителем группы «захватчиков» московский бизнесмен Петр Баум остался крайне недоволен. Вызывающе самоуверенный молодой человек предлагал за Брянский машиностроительный завод, производящий 65% маневровых тепловозов в России, всего 6 млн долларов, говоря, что завод фактически банкрот. Баум, в расчете на будущий рост заказов купивший завод в 2000 году за 8 млн долларов, готов был расстаться с ним лишь за 15 млн долларов. В такой сумме ему отказали. Баум не знал, что столкнулся с отлаженной машиной Махмудова по сбору активов – именно его представлял на той встрече Дмитрий Комиссаров, отвечавший за проект создания машиностроительного холдинга. Не успел Баум оглянуться, как противники скупили часть долгов Брянского завода, инициировали внешнее управление и к 2003 году вывели его активы в новую компанию «Трансмашхолдинг» (ТМХ). Операция по перехвату контроля над заводом с выручкой 50 млн долларов в год обошлась в несколько сотен тысяч долларов. Баум пытался судиться, но успеха не добился. Сейчас он отказывается от комментариев.

Не хочет вспоминать эту историю и Комиссаров – бывший руководитель и совладелец «Трансмашхолдинга». Теперь он серьезный господин с солидной должностью в государственной компании – член совета директоров РЖД. «Не хочу обсуждать предыдущего владельца, но это при нем объем долга в три-четыре раза превышал объем производства, а загрузка мощностей была 12–15%», – говорит Комиссаров. Машиностроение заинтересовало Комиссарова в 2000 году, до этого он работал в коммерческих структурах, не связанных с РЖД. По его словам, к «нулевым» заканчивалась эпоха взаимозачетов, железнодорожный транспорт давно не обновлялся и было ясно, что заказы и деньги скоро пойдут к производителям подвижного состава, долгие годы жившим на грани банкротства. Один из друзей Комиссарова сказал, что его «очень серьезные» знакомые думают над тем же, и вскоре свел Комиссарова с Махмудовым и Бокаревым.

Махмудов постоянно общался с железнодорожниками с начала 1990-х годов. Его совместные с Черным компании были крупнейшими их клиентами и постоянно спорили с РЖД из-за тарифов. «План был прост, – рассказывает один из партнеров Махмудова. – Нам не нравилось монопольное положение железной дороги, когда весь бизнес зависит от того, какие цены они поставят. Идея была в том, чтобы создать компанию, которая бы монопольно влияла на РЖД». У Махмудова и Бокарева уже была совместная с эстонскими бизнесменами Сергеем Глинкой и Максимом Ликсутовым компания «Трансгрупп», железнодорожный оператор, занимавшийся доставкой и перевалкой угля из Кузбасса в порту Таллина. Все вместе партнеры стали строить «Трансмашхолдинг».

В 2003 году, через год после создания, холдинг скупил долги Новочеркасского электровозостроительного завода (НЭВЗ) у группы МДМ и стал владельцем этого монопольного производителя грузовых электровозов. Потом – контрольные пакеты Тверского вагоностроительного завода (вагоны), еще через год – Демиховского машиностроительного завода (электрички).

Появление новых игроков не осталось незамеченным. Тогдашний министр путей сообщения Геннадий Фадеев был категорически против создания частной монополии на выпуск подвижного состава и вставлял новым контрагентам палки в колеса. С «Трансмашхолдингом» не рассчитывались иногда по полгода, вспоминает партнер Махмудова.

Неожиданно Махмудов и его партнеры нашли понимание первого зама Фадеева – Владимира Якунина, у которого были непростые отношения с министром. «Якунин тоже не очень-то хотел, чтобы мы консолидировали отрасль, говорил, что не хочет, чтобы все яйца лежали в одной корзине», – рассказывает собеседник Forbes. Но после долгих бесед Якунина все же удалось убедить. В конце 2003 года РЖД подписала с «Трансмашхолдингом» соглашение о партнерстве до 2010 года, предусматривающее закупку локомотивов и разработку новой техники. В результате НЭВЗ, выпустивший в 2002 году 20 локомотивов, через год произвел уже 55, еще через год 114, а в 2012 – 217 магистральных и промышленных электровозов. Почему Якунин поддержал Махмудова?

«Они ко мне пришли с проблемами Новочеркасского завода. Надо понимать, что это было за предприятие 10 лет назад – разрушенное, практически переставшее существовать производство. Благодаря этому [контракту с «Трансмашхолдингом»] у нас в стране удалось сохранить тяжелое транспортное машиностроение», – судя по ответу Якунина на вопрос Forbes, он не сомневается в своей правоте.

К 2006 году в «Трансмашхолдинг» входило около десятка машиностроительных предприятий. В марте 2006 года Комиссарову уже пришлось отвечать на вопросы Федеральной антимонопольной службы. Чиновники не сильно придирались к бизнесменам и уже через два месяца удовлетворили ходатайство «Трансмашхолдинга» о консолидации машиностроительных заводов, которыми он управлял. А в декабре 2007 года Якунин подписал сделку о покупке РЖД 25%+1 акции этого холдинга за 9,3 млрд рублей.

Зачем было продавать долю? «Нам не хотелось, чтобы в РЖД нас склоняли – мы такие, сякие. Мы предложили [Якунину]: купите 25% – и будете всегда видеть, что происходит внутри. А деньги мы вложим в компанию», – рассказывает партнер Махмудова. Присутствие РЖД в акционерах «Трансмашхолдинга» добавило компании веса в глазах западных инвесторов, убежден Якунин. В марте 2009 года французский концерн Alstom договорился купить 25%+1 акцию «Трансмашхолдинга», сумма сделки составила 422 млн долларов.

Сейчас Якунин называет «Трансмашхолдинг» «нашей дочерней компанией». Так же его может назвать и Махмудов: он контролирует 22% компании, а с партнерами – чуть меньше 50%. «Монополию для монополии» им удалось создать почти без боевых действий, в середине 2000-х полумертвые машиностроительные заводы мало кого интересовали. Зато к концу 2000-х эти заводы позволили герою бурных 1990-х без боя взять Москву.

28 марта 2011 года, пройдя через турникеты в аэропорту Шереметьево, премьер-министр Владимир Путин в сопровождении мэра Москвы Сергея Собянина, министра транспорта Игоря Левитина и главы РЖД Якунина прошел в салон бизнес-класса «Аэроэкспресса». Почти все 45 минут поездки до Москвы Якунин рассказывал Путину о планах развития скоростного железнодорожного сообщения Москвы с аэропортами московского авиаузла. Путину понравились и планы, и «Аэроэкспресс», и его гендиректор Максим Ликсутов, партнер Махмудова по ТМХ, «Трансгрупп» и «Аэроэкспрессу».

Через месяц Ликсутов был назначен советником мэра Москвы по транспорту, а вскоре и заместителем мэра и главным куратором программы развития транспорта в столице с бюджетом 2,2 трлн рублей. В его ведении обновление парка метро, создание линий скоростных трамваев и проект организации пассажирского движения по Малому кольцу Московской железной дороги. У кого будут закупать подвижной состав под эти программы? Все будет в рамках закона и на открытых тендерах, заявляет правительство Москвы.

Первый тендер должен был состояться в июле 2012-го, но антимонопольная служба отменила его: конкуренты, «Уралвагонзавод» и «Синара», заявили, что конкурсная документация была составлена под модель Alstom и «Трансмашхолдинга». В декабре этот контракт на 8,46 млрд рублей выиграл государственный «Уралвагонзавод». «Они расставили своих людей на ключевых позициях, но это не значит, что они будут всегда влиятельны, – рассуждает топ-менеджер с недавних пор любимого Путиным «Уралвагонзавода». – Сегодня они в этих креслах, завтра – нет».

Но план Махмудова не ограничен поставками техники. В июне 2011 года зарегистрировано ОАО «МКЖД», совместная компания РЖД и мэрии Москвы по развитию малого железнодорожного кольца Москвы. Объем инвестиций в проект оценивался в 100–150 млрд рублей. Ее возглавил Михаил Хромов, с 2003 года занимавший руководящие посты в «Трансмашхолдинге». Он же по совместительству гендиректор «Центральной пригородной пассажирской компании», по 25% акций которой владеют правительства Москвы и Московской области, а остальными – структуры Махмудова, Бокарева, Глинки и Комиссарова. Доля Центральной ППК в пригородных пассажирских перевозках в Московском регионе превышает 80%, в России – 56%.

Зачем Махмудову пассажирские перевозки, которые РЖД всегда называет убыточными? Центральная ППК по итогам 2011 года получила 5 млрд рублей чистой прибыли, отвечает Хромов на вопрос Forbes. Не меньше ожидается и по итогам 2012 года, когда компания перевезла 568 млн человек.

«Все думали, что на дотационном бизнесе много не заработаешь, – рассказывает один из партнеров Махмудова. – Но когда дошли до цифр, у всех глаза загорелись: 500 млн человек в год проходит плюс малое кольцо – еще 200–250 млн. А это торговля, общепит, платежные системы и прочее, и прочее!»

Московские власти планируют потратить на создание железнодорожной инфраструктуры 55 млрд рублей и привлечь 15 млрд рублей частных инвестиций на строительство 31 пересадочного узла. У Центральной ППК есть все, чтобы соответствовать и победить в конкурсе на строительство пересадочных узлов, убежден Хромов. Если она победит, то будет закупать подвижной состав и для МКЖД. У кого? «А какие еще есть варианты?» – смеясь, отвечает один из партнеров Махмудова. А как же конфликт интересов? Хромов отвечает, что, пока реализация проекта МКЖД не началась, никакого конфликта и нет. «Когда возникнет, я решу эти вопросы», – уклончиво заключает он.

Ветеран 1990-х Махмудов встроился в новые реалии. Теперь у него есть новые, «правильные» партнеры, такие как Якунин в «Трансмашхолдинге». Например, в 2012 году Махмудов и Бокарев купили 13% железнодорожного оператора «Трансойл», подконтрольного Геннадию Тимченко. А 7,5% акций «Кузбассразрезугля» принадлежат Виталию Юсуфову, рассказали Forbes источники, близкие к обеим сторонам сделки.

Зачем ему новые партнеры? Знакомый Махмудова, услышав этот вопрос, рассмеялся: «Сами, что ли, не понимаете?» От «старых друзей» из 1990-х Махмудов хорошо усвоил урок Черных: никаких «понятийных» договоренностей, все официально и все, даже самые младшие партнеры, имеют юридически оформленные доли.

Судебные разбирательства Дерипаски с Черным и Абрамовича с Березовским изобиловали яркими подробностями. Кто слышал о спорах Черного с Махмудовым? А ведь мировое соглашение с Черным в конце прошлого года Дерипаска и Махмудов подписали одновременно. По сведениям Forbes, Дерипаска выплатил бывшему партнеру 200 млн долларов, Махмудов – 150 млн долларов. Что характерно, Махмудов был посредником на переговорах.

Что будет теперь, когда итоги войн 1990-х закрыты последним «мирным договором»? «Махмудов и IPO? Да что вы, этого не будет никогда, не такой он человек», – уверял Forbes знакомый бизнесмена несколько лет назад. Но партнеры Махмудова говорят, что как минимум две компании – УГМК и «Кузбассразрезуголь» – будут объединены в холдинг, доли в котором получит каждый из младших партнеров Искандера. На рубеже 2015–2016 годов речь может идти о продаже части бизнеса, рассуждает собеседник Forbes в окружении Махмудова. Уже сейчас он стоит больше 10 млрд долларов.